написала саммари, села писать, ушла не в ту степь. правильно, зачем про людей, когда можно про роботов? ))
Как Алекс гуляетСтанция походила на огромный штопор, ввинченный в землю. Жилые уровни сверху, в сферической шляпке, на первых подземных — помещения обслуги, ниже — исследовательские лаборатории.
Личная лаборатория Алекса, его убежище и тайная страсть, была расположена не очень глубоко, но достаточно далеко от центрального столба. Для безопасности — хорошо, но добираться было сложно. Алекс шагал по коридору из желтоватого камня с полосами из светящегося мха на полу и стенам, и сопровождал каждый шаг ударом палки.
Стук. Стук. Стук.
Звонкие удары металла по камню.
Последствия операции на колене в студенческие годы. Разумеется, можно было сделать нормально, но у семьи в тот момент не было свободных средств, и раздробленный сустав пришлось собирать кустарными методами. Рихард тогда очень долго ругался, привлекая к делу коллег по учебе, своих и Лили.
Сто два. Сто три... Двести семь... Двести пятьдесят.
Это было в две тысячи пятидесятом году, летом, перед защитой диплома. Исследование закончены, документы подписаны, и можно было предаться своей тайной страсти.
Алекс очень любил роботов. В тот июнь он проводил испытания своего первого искина.
Это было очень похоже: такие же полутемные коридоры, почти секретные лаборатории и достаточная степень секретности. Вот только зря, очень зря он поставил в свой первый искин непроверенный блок питания. Он тогда познакомился с хорошим разработчиком батарей, тот предложил ему новый источник энергии...
Источник и взорвался, разорвав робота на части. Передней частью Алексу раздробило ногу.
Разработчик и спас, конечно — он опоздал на испытания, приехал к моменту, когда Алекс бесстрастно смотрел на переднюю камеру своего любимого робота.
Стадия «Бесстрастно» пришла к нему после «Сука, как же больно» и «Я здесь умру». Конечно, благодаря семье в его теле было достаточно имплантов, но все, что они могли сделать, это позволить долго и безболезненно умирать от потери крови.
Это был день, когда Алекс пытался вспомнить, что такое молиться. Но ему не пришлось, разработчик батарей — Александр даже не помнит, как его звали — помог выбраться, вызвал Рихарда, тот притащил Лили... На месте и реанимировали ногу, как смогли. Теперь в Алексе навсегда осталась часть титанового манипулятора его детища.
А исправлять?
Наверное, ему не позволяли... родственные чувства?
Роботы — это одно из немногих в этом мире, что Александр искренне любил.
Стук. Стук.
Александр остановился перед металлической дверью — здесь пришлось согласиться с военными и их паранойей и разрешить бронированные двери, хоть коридор был его победой — ввел код и широко улыбнулся, ожидая, пока откроется дверь.
Сегодня были вторые испытания его мобильного танка. С искусственным интеллектом, разумеется.
- Прошу за мной, onak.
Три небольших — едва по плечу взрослому человеку — насекомоподобных фигуры вскочили, растопырили лапы и обежали к Алексу. Он погладил каждого из них по лапе, произнес несколько кодовых слов на диалекте семьи — вариант староирландского — и они пошли обратно по коридору.
Onak обгоняли своего создателя, бегали по потолку и стенам, пытались отобрать палку и чуть ли не нести Алекса на себе, на ученый был стоек.
К концу коридоры, где в главной шахте их встречал Даг и четырехлетняя Мари, дочка Рихарда, он подошел спокойно, уверенно отстукивая палкой ритм.
Мари радостно завизжала, увидев onak, старший из троицы подхватил ее, усадил на свою платформу, и они понеслись вперед.
Следующим пунктом прогулки была лаборатория Аасим.
- Детский сад, - пробормотал Алекс
- Ты их любишь, - проницательно ответил Даг.
- Ты тоже.
- Хоть кого-то, старик.