вторник, 05 мая 2020
пишу сейчас про русалок во флешмобе #mermay
оставлю здесь просто ссылку, потому что тексты считаю средненькими ficbook.net/readfic/9364110
оставлю здесь просто ссылку, потому что тексты считаю средненькими ficbook.net/readfic/9364110
пятница, 10 апреля 2020
раз в пару лет в этом в городе по статистике
газеты погрязают в словесной эквилибристике:
пишут про кошек, собак, детей, стройку, канализацию,
новую плитку, рабочих, могилы, мистификации;
не пишут про дыры в дорожном покрытии.
старик-обувщик (постоянно в подпитии)
рассказывает, что на их перекрестке творится всякое
как раз ко дню космонавтики - умолкает, звякает.
а на дорогах ширятся трещины. машины боятся,
прячутся в гаражах - только бы не оказаться
над этой яминой, дырой, появившейся неотсюда -
верят, что люди над этим теряют рассудок.
дети и псы не помнят, не ходят по этим обочинам.
газеты пишут, что все подозрения беспочвенны.
после шестнадцати дети откуда-то знают,
что там, в глубине - беззвездная и иная
ночь. и пес его (ребеночий) сдох.
в июне, кажется? от него не осталось снов.
дорожные рабочие в красных жилетах
проходят строем, в рукавах у них амулеты,
а за ними - тяжелая техника. новый асфальт.
десяток старух с мётлами создают гвалт -
такой, что нельзя и подумать. Пару дней
дороги бушуют. Потом наконец теплеет.
весна, говорят, и скоро будет лето.
дороги, горячие, солнцем прогретые -
молчат.
плакат
с дня космонавтики с приклееными звёздами
валяется под железнодорожными переездами.
газеты погрязают в словесной эквилибристике:
пишут про кошек, собак, детей, стройку, канализацию,
новую плитку, рабочих, могилы, мистификации;
не пишут про дыры в дорожном покрытии.
старик-обувщик (постоянно в подпитии)
рассказывает, что на их перекрестке творится всякое
как раз ко дню космонавтики - умолкает, звякает.
а на дорогах ширятся трещины. машины боятся,
прячутся в гаражах - только бы не оказаться
над этой яминой, дырой, появившейся неотсюда -
верят, что люди над этим теряют рассудок.
дети и псы не помнят, не ходят по этим обочинам.
газеты пишут, что все подозрения беспочвенны.
после шестнадцати дети откуда-то знают,
что там, в глубине - беззвездная и иная
ночь. и пес его (ребеночий) сдох.
в июне, кажется? от него не осталось снов.
дорожные рабочие в красных жилетах
проходят строем, в рукавах у них амулеты,
а за ними - тяжелая техника. новый асфальт.
десяток старух с мётлами создают гвалт -
такой, что нельзя и подумать. Пару дней
дороги бушуют. Потом наконец теплеет.
весна, говорят, и скоро будет лето.
дороги, горячие, солнцем прогретые -
молчат.
плакат
с дня космонавтики с приклееными звёздами
валяется под железнодорожными переездами.
суббота, 28 декабря 2019
Туман поднимается от холмов, застилает линию горизонта;
Василий отрывается от земли и перестает быть симбионтом,
Выдыхает. Выдыхает еще и еще. Ему не хватает простора,
простенков в цехах, ссор на светофорах, сорока сороков дорог, створок
шкафа-купе в родительском доме. Ему и небо-то это неродное --
туманное небо, злое, тяжелое, встреченное не той весною.
"Анька заснула недавно, пускай подремлет", - думает он, хватает посох,
переступает очерченный круг... Замирает: в тумане она - набросок,
черты расплываются, запах неощутим, но надежда в груди фейерверком,
тысячью искр: "она! родная!". А Вася ведь помнит темные глаза акушерки
и шагает назад.
он здесь солдат
он заклят
рукой короля
Сердце колотится, повторяет ритм из кривой отпуска металла.
Вася сжимает в кулаке шарики из шарикоподшипника и светает.
Туман ненадолго уходит, скрывая темные косы, острые скулы и глаза
(глазища, вернее, зеленые!). Василий смотрит в светлеющие небеса,
Будит друзей. Вполголоса проклинает острова.
Анни встает, не проснувшись. Петер хмур.
А у Васи перед глазами та, что давно мертва.
(Думает: надо бы купить в деревне шкур)
Василий отрывается от земли и перестает быть симбионтом,
Выдыхает. Выдыхает еще и еще. Ему не хватает простора,
простенков в цехах, ссор на светофорах, сорока сороков дорог, створок
шкафа-купе в родительском доме. Ему и небо-то это неродное --
туманное небо, злое, тяжелое, встреченное не той весною.
"Анька заснула недавно, пускай подремлет", - думает он, хватает посох,
переступает очерченный круг... Замирает: в тумане она - набросок,
черты расплываются, запах неощутим, но надежда в груди фейерверком,
тысячью искр: "она! родная!". А Вася ведь помнит темные глаза акушерки
и шагает назад.
он здесь солдат
он заклят
рукой короля
Сердце колотится, повторяет ритм из кривой отпуска металла.
Вася сжимает в кулаке шарики из шарикоподшипника и светает.
Туман ненадолго уходит, скрывая темные косы, острые скулы и глаза
(глазища, вернее, зеленые!). Василий смотрит в светлеющие небеса,
Будит друзей. Вполголоса проклинает острова.
Анни встает, не проснувшись. Петер хмур.
А у Васи перед глазами та, что давно мертва.
(Думает: надо бы купить в деревне шкур)
на переулке днепр могли бы начинаться реки:
источник - маленький, хилый - бьет из самых-самых глубин
и маскируется под водопроводный кран.
но его сил хватает едва ли на сотню метров,
а потом он умирает, смешиваясь со сточными водами.
на переулке днепр могли бы начинаться реки
переулок этот ждет
ждет когда лунной ночью
простоволосые девицы
числом дюжина
встанут ногами в ледяную воду
и накормят переулок днепр
и накормят
и напоят то...
то, что в самой-самой глубине города
на горах
на холмах
на морском дне
по дороге домой я прохожу улицу малофонтанную,
миную переулок днепропетровский
никакого днепра
никаких дождей
никакого льда
сегодня нет
источник - маленький, хилый - бьет из самых-самых глубин
и маскируется под водопроводный кран.
но его сил хватает едва ли на сотню метров,
а потом он умирает, смешиваясь со сточными водами.
на переулке днепр могли бы начинаться реки
переулок этот ждет
ждет когда лунной ночью
простоволосые девицы
числом дюжина
встанут ногами в ледяную воду
и накормят переулок днепр
и накормят
и напоят то...
то, что в самой-самой глубине города
на горах
на холмах
на морском дне
по дороге домой я прохожу улицу малофонтанную,
миную переулок днепропетровский
никакого днепра
никаких дождей
никакого льда
сегодня нет
забыла давний черновичок сюда записать. будем считать что оконченное
Ногти твои из золота
Руки по локоть в саже
Вот оно - сердце дракона
Он ничего не скажет
Эта зверюга бесценна
Эта зверюга безмолвна
Ей вместо мягкого сена
Космоса бездонного волны
Врачу исцелился сам
Терионный поток ломает кости
Не оставляя ран
Мы здесь всего лишь гости
Сердце драконье
Это варп ядро корабля
Я вам давно не конунг
Я вам семья
Ногти твои из золота
Руки по локоть в саже
Вот оно - сердце дракона
Он ничего не скажет
Эта зверюга бесценна
Эта зверюга безмолвна
Ей вместо мягкого сена
Космоса бездонного волны
Врачу исцелился сам
Терионный поток ломает кости
Не оставляя ран
Мы здесь всего лишь гости
Сердце драконье
Это варп ядро корабля
Я вам давно не конунг
Я вам семья
среда, 03 июля 2019
Очередная лита, солнцеворот длится
тянется тянет жилы льет на холодную кожу горячий мёд
кто у тебя за спиной кто у тебя внутри злится
есть минимум два значения у слова "ведёт"
—
и вот
я хочу вынырнуть, я хочу выдохнуть, я хочу выехать
съехать из этого темного города
господи дожили
господи выжили
господи поверни назад
молятся ведь у креста?
и когда за спиной разводят мосты
я стою прислонившись к фонарному ко столбу
если правильно выбрать точку зрения
то нимб над моей головой
не просто виднеется
он сияет
это тонкий расчет, моя любовь.
я прилеплюсь к тебе как было сказано
и буду гореть твоим огнем.
обними меня ночью
обними меня, слышишь.
обними.
утром пойду в аптеку.
на выбор
или две полоски на тесте
или две таблетки — но вместе
—
В ночи, в неровном свете:
мифических цветов,
лей-линий, фонарей и
отблесков горячего огня —
кем ты видишь меня?
как назовешь?
какой из обликов опасен, а какой неверен?
мне пальцы жжет цветок,
в другой руке огниво.
свети, любовь, свети же мне
пока я разжигаю пламя
на литу.
перемахну костер.
прощай. до встречи.
до завтра.
через год.
свети. я помню.
люби.
я плачу.
и папоротник осыпется на волосы, венчая нас.
тянется тянет жилы льет на холодную кожу горячий мёд
кто у тебя за спиной кто у тебя внутри злится
есть минимум два значения у слова "ведёт"
—
и вот
я хочу вынырнуть, я хочу выдохнуть, я хочу выехать
съехать из этого темного города
господи дожили
господи выжили
господи поверни назад
молятся ведь у креста?
и когда за спиной разводят мосты
я стою прислонившись к фонарному ко столбу
если правильно выбрать точку зрения
то нимб над моей головой
не просто виднеется
он сияет
это тонкий расчет, моя любовь.
я прилеплюсь к тебе как было сказано
и буду гореть твоим огнем.
обними меня ночью
обними меня, слышишь.
обними.
утром пойду в аптеку.
на выбор
или две полоски на тесте
или две таблетки — но вместе
—
В ночи, в неровном свете:
мифических цветов,
лей-линий, фонарей и
отблесков горячего огня —
кем ты видишь меня?
как назовешь?
какой из обликов опасен, а какой неверен?
мне пальцы жжет цветок,
в другой руке огниво.
свети, любовь, свети же мне
пока я разжигаю пламя
на литу.
перемахну костер.
прощай. до встречи.
до завтра.
через год.
свети. я помню.
люби.
я плачу.
и папоротник осыпется на волосы, венчая нас.
мнение автора может не совпадать с мнением лиргероя
Его убило на улице Краснознамённой,
Он бежал к улице Красноармейской.
На нем была тонкая шинель (казённая?)
И он не знал ни слова на древнем арамейском.
Улица Братская и улица Полигонная — рядом
(Полигоны строили братские народы, а
Головная нация обеспечивала закон и порядок,
Это всё естественно, это всё по природе).
Пепел летел и впечатывался в стены,
Рисовал символы греческого и иврита.
Радиоактивный ветер превращал людей в тени,
Живые оставались только на орбите.
На улице Малофонтанной нет ни одного фонтана —
Раскопки велись по всей Петровской Балке.
Только бараки, построенные так масштабно,
Как и разрушены. Археологи заполняли бланки,
Где писали: «Цивилизация уничтожена мгновенно:
Солдаты лежат, устремив глазницы в небо.
Каждому пятому было явлено откровение —
Каждый первый нажал на кнопку в желании Эдема»
Его убило на улице Краснознамённой,
Он бежал к улице Красноармейской.
На нем была тонкая шинель (казённая?)
И он не знал ни слова на древнем арамейском.
Улица Братская и улица Полигонная — рядом
(Полигоны строили братские народы, а
Головная нация обеспечивала закон и порядок,
Это всё естественно, это всё по природе).
Пепел летел и впечатывался в стены,
Рисовал символы греческого и иврита.
Радиоактивный ветер превращал людей в тени,
Живые оставались только на орбите.
На улице Малофонтанной нет ни одного фонтана —
Раскопки велись по всей Петровской Балке.
Только бараки, построенные так масштабно,
Как и разрушены. Археологи заполняли бланки,
Где писали: «Цивилизация уничтожена мгновенно:
Солдаты лежат, устремив глазницы в небо.
Каждому пятому было явлено откровение —
Каждый первый нажал на кнопку в желании Эдема»
вторник, 25 июня 2019
а с языковой точки зрения очень не очень
надо додумать всякие повторы
но нет
медленно открываются двери «Демона» —
старого автобуса на маршруте от больницы к кладбищу.
помни, что наша связь была временна,
оборвалась, когда прекратился взгляд алкающий.
(плоть от плоти и дух от духа, и да прилепится)
они* отсчитывают монеты за бумажку пропуска,
а на нем написана сущая ведь нелепица:
жил да пожил, нажимал на кнопочки.
раскрывает Демон пасть свою — всю в царапинах,
я поднимаюсь и ступаю в двери развёрзстые.
я, может, и в отца — косолапая,
только выйти должна сейчас, пока ночь пуховая,
на остановке между больницей и кладбищем.
время закончилось, связи все лопнули.
не смотри — не высмотришь окружающих.
иди. там качели под тополем.
-
*they - указание на личность без указания пола
надо додумать всякие повторы
но нет
медленно открываются двери «Демона» —
старого автобуса на маршруте от больницы к кладбищу.
помни, что наша связь была временна,
оборвалась, когда прекратился взгляд алкающий.
(плоть от плоти и дух от духа, и да прилепится)
они* отсчитывают монеты за бумажку пропуска,
а на нем написана сущая ведь нелепица:
жил да пожил, нажимал на кнопочки.
раскрывает Демон пасть свою — всю в царапинах,
я поднимаюсь и ступаю в двери развёрзстые.
я, может, и в отца — косолапая,
только выйти должна сейчас, пока ночь пуховая,
на остановке между больницей и кладбищем.
время закончилось, связи все лопнули.
не смотри — не высмотришь окружающих.
иди. там качели под тополем.
-
*they - указание на личность без указания пола
понедельник, 29 апреля 2019
Мы смотрели друг на друга издали,
через парсеки по гиперсвязи — изредка.
Мы тянули друг другу жилы, врали —
делали всё, чтобы коснуться призрака.
Ты мне никто, тень из давнего прошлого.
Но та, что внутри тебя, связана прочными
нерушимыми узами совершённого
преступления (живи теперь в одиночке).
А кого ты ищешь за моими зрачками,
кого заперли за живыми замками?
Пишешь «Черный — это цвет моей кармы».
Знаю: во мне зеленая тьма с глазами.
Мы встретились на старой стоянке шаттлов:
сидели в кабине, листали звездный атлас.
Остановка «Космос» в двухстах метрах от вокзала,
мы нашли две таблетки топлива. Машина ворчала,
но взлетела. Оторваться было просто,
сбежать на другой конец мироздания
и разбежаться по аванпостам.
Таким двуединым созданиям,
живым оковам для заключенных тварей,
нельзя быть рядом и не сгореть в пожаре.
Мы смотрим и будем смотреть издали,
выискивать тени, звать призраков.
Тварь внутри будет кричать, что опоздали.
Но я знаю: это была не жизнь, а присказка.
через парсеки по гиперсвязи — изредка.
Мы тянули друг другу жилы, врали —
делали всё, чтобы коснуться призрака.
Ты мне никто, тень из давнего прошлого.
Но та, что внутри тебя, связана прочными
нерушимыми узами совершённого
преступления (живи теперь в одиночке).
А кого ты ищешь за моими зрачками,
кого заперли за живыми замками?
Пишешь «Черный — это цвет моей кармы».
Знаю: во мне зеленая тьма с глазами.
Мы встретились на старой стоянке шаттлов:
сидели в кабине, листали звездный атлас.
Остановка «Космос» в двухстах метрах от вокзала,
мы нашли две таблетки топлива. Машина ворчала,
но взлетела. Оторваться было просто,
сбежать на другой конец мироздания
и разбежаться по аванпостам.
Таким двуединым созданиям,
живым оковам для заключенных тварей,
нельзя быть рядом и не сгореть в пожаре.
Мы смотрим и будем смотреть издали,
выискивать тени, звать призраков.
Тварь внутри будет кричать, что опоздали.
Но я знаю: это была не жизнь, а присказка.
понедельник, 22 апреля 2019
привет, верлибр. давно не виделись.
1.
Этой весной ты выживешь,
вынырнешь из глубины,
выдохнешь колкие искорки тьмы.
Божье слово за медный грош,
цепочка из-под креста
да красная нить на запястье -
Вот твой калым за прошлый год. Вот счастье.
2.
Ногти срезай под корень,
волосы брей под ноль,
смотри на солнце:
Блики бегут по воде.
судно уже на курсе: эй, ворванёр!
поворачивай свой гарпун.
На горизонте виднеется туша зверя.
3.
Иона смастерил пюпитр
и вёл ежедневный подкаст
прямо с самого дна.
Вот так смотришь:
на разверзстое тело, на потроха его,
на бородатого чувака, который слепо щурится.
И говорит, что падёт божий гнев на царствие сие.
4.
Метеоспутники сообщают:
Шторм.
(Молитесь)
1.
Этой весной ты выживешь,
вынырнешь из глубины,
выдохнешь колкие искорки тьмы.
Божье слово за медный грош,
цепочка из-под креста
да красная нить на запястье -
Вот твой калым за прошлый год. Вот счастье.
2.
Ногти срезай под корень,
волосы брей под ноль,
смотри на солнце:
Блики бегут по воде.
судно уже на курсе: эй, ворванёр!
поворачивай свой гарпун.
На горизонте виднеется туша зверя.
3.
Иона смастерил пюпитр
и вёл ежедневный подкаст
прямо с самого дна.
Вот так смотришь:
на разверзстое тело, на потроха его,
на бородатого чувака, который слепо щурится.
И говорит, что падёт божий гнев на царствие сие.
4.
Метеоспутники сообщают:
Шторм.
(Молитесь)
среда, 10 апреля 2019
Планета Венера управляет медью -
красновато-зелёным металлом с кровавым вкусом.
Я смотрю на золотистые кольца в руке и цепенею,
стискиваю зубы так, чтобы удары пульса
отдавались в ушах грохотом молотобойца
на наковальне по медным слиткам.
Всё, что ни назови - всё создаётся
размеренной речью и перебором чёток.
Внутри сосредоточенье не боли и гнева,
а того, что можно назвать любовью...
Вот были бы силы закинуть невод
в душу и зацепить себя за живое,
и потянуть медными крючьями темное горе
и вытащить через саднящее горло.
Но вкус на языке неизменно горек,
кольца скользят в ладони и сорван голос.
Чётки из мрамора, браслеты из меди,
когда внутри боль - гроза на пороге,
за серым штормом не углядеть созвездий,
за пеленой на газах не видать дороги.
Время твое на исходе,
ведь утренняя звезда восходит.
красновато-зелёным металлом с кровавым вкусом.
Я смотрю на золотистые кольца в руке и цепенею,
стискиваю зубы так, чтобы удары пульса
отдавались в ушах грохотом молотобойца
на наковальне по медным слиткам.
Всё, что ни назови - всё создаётся
размеренной речью и перебором чёток.
Внутри сосредоточенье не боли и гнева,
а того, что можно назвать любовью...
Вот были бы силы закинуть невод
в душу и зацепить себя за живое,
и потянуть медными крючьями темное горе
и вытащить через саднящее горло.
Но вкус на языке неизменно горек,
кольца скользят в ладони и сорван голос.
Чётки из мрамора, браслеты из меди,
когда внутри боль - гроза на пороге,
за серым штормом не углядеть созвездий,
за пеленой на газах не видать дороги.
Время твое на исходе,
ведь утренняя звезда восходит.
воскресенье, 31 марта 2019
Всё складывается в канон:
Твои пути. Его слова.
И вы, лишенные корон,
Постичь не сможете кнута.
Мечталось: счастье вот, в руке -
Ладонь в ладони, пальцы к пальцам...
Но рыба молится о рыбаке
И нитка просится на пяльцы.
Твой крест расклёпан из гвоздей.
Ему земной металл противен,
Ему нет места под рукой Твоей,
Насколько ни был бы он дивным.
Вот складывается канон.
Венец ложится на виски,
Мороз — на кожу. Не сезон
Для дел земных, для дел мирских.
Короны плавятся, металл
Соединяет веки и
Размыкает судьбы. Устал?
Усни.
А я... Монастырям — калеки...
Спи.
Твои пути. Его слова.
И вы, лишенные корон,
Постичь не сможете кнута.
Мечталось: счастье вот, в руке -
Ладонь в ладони, пальцы к пальцам...
Но рыба молится о рыбаке
И нитка просится на пяльцы.
Твой крест расклёпан из гвоздей.
Ему земной металл противен,
Ему нет места под рукой Твоей,
Насколько ни был бы он дивным.
Вот складывается канон.
Венец ложится на виски,
Мороз — на кожу. Не сезон
Для дел земных, для дел мирских.
Короны плавятся, металл
Соединяет веки и
Размыкает судьбы. Устал?
Усни.
А я... Монастырям — калеки...
Спи.
четверг, 21 марта 2019
плоть земная и плоть небесная
станут одним;
колея позади последняя:
хочешь — казни.
нет дороги вперёд,
там река.
всё, что было моё —
в песках.
поднимается высоко волна,
чётки режут ладонь.
вот и вся моя недолга:
гаснет огонь.
плоть земная и плоть небесная
в облаках за спиной.
эта тревога не учебная.
пора домой.
станут одним;
колея позади последняя:
хочешь — казни.
нет дороги вперёд,
там река.
всё, что было моё —
в песках.
поднимается высоко волна,
чётки режут ладонь.
вот и вся моя недолга:
гаснет огонь.
плоть земная и плоть небесная
в облаках за спиной.
эта тревога не учебная.
пора домой.
пятница, 15 февраля 2019
ну бляха-муха, я ж могу нормальные сюжетки писать! а не две трети за кадром, как здесь!
И мне не спится, ничего не снится,
Распущенные косы на подушке.
Крючок возьми вязальный или спицу,
Что хочешь: смастери для сна ловушку.
Пусть кошка греет ноги, масло пихты
Дрожит в аромалампе перед свечкой.
Любая дрёма, самый неказистый
Сон, что угодно — только б не осечка!
Руки в черное кровью, ногти — в мясо,
Пахнут гнилью и тленом, дымом косы.
Просыпаешься от шаманских плясок,
Сновидения давят как торосы.
Растрепанные косы на подушке...
Проснувшись, ты желаешь лишь проститься,
В свою родную угодить ловушку:
Крючок вязальный, или, может, спица.
И мне не спится, ничего не снится,
Распущенные косы на подушке.
Крючок возьми вязальный или спицу,
Что хочешь: смастери для сна ловушку.
Пусть кошка греет ноги, масло пихты
Дрожит в аромалампе перед свечкой.
Любая дрёма, самый неказистый
Сон, что угодно — только б не осечка!
Руки в черное кровью, ногти — в мясо,
Пахнут гнилью и тленом, дымом косы.
Просыпаешься от шаманских плясок,
Сновидения давят как торосы.
Растрепанные косы на подушке...
Проснувшись, ты желаешь лишь проститься,
В свою родную угодить ловушку:
Крючок вязальный, или, может, спица.
четверг, 24 января 2019
история о том, как я старательно падала в фандом и таки упала
#doctorWho #11th
Регенерация плавит песок в стекло:
То, что было живо — станет теперь мертво,
Та, что бесконечна во всех временах,
Истаскается в мельничных жерновах
Вортекса.
Вместо рук, головы и ног — свет,
Новых регенераций комплект.
Для тайм-лордов спасение —
Твое, Доктор, везение:
«Без фокусов».
Пламень регенерации несется вверх,
Каждая ниточка яркого света — нерв,
Каждая вспышка на той стороне — смерть
Кибермена, далека и иных жертв
Доктора.
Кто?
#doctorWho #11th
Регенерация плавит песок в стекло:
То, что было живо — станет теперь мертво,
Та, что бесконечна во всех временах,
Истаскается в мельничных жерновах
Вортекса.
Вместо рук, головы и ног — свет,
Новых регенераций комплект.
Для тайм-лордов спасение —
Твое, Доктор, везение:
«Без фокусов».
Пламень регенерации несется вверх,
Каждая ниточка яркого света — нерв,
Каждая вспышка на той стороне — смерть
Кибермена, далека и иных жертв
Доктора.
Кто?
воскресенье, 13 января 2019
неписун-неписец
Слова идут тяжело:
Сгустками и густой кровью;
Боишься, как бы не выплеснуть с водой
Ребёнка.
Жило — теперь неживо.
Скоро пойдёшь на зимовье.
Погибнет каждый, кто столкнется с тобой,
Сестрёнка.
Дышишь, и то хорошо
(Воздух противен до дрожи).
Ладони из лент, соломы, лоскутков
На шее.
Кажется — распотрошён,
Вымыт, будешь заморожен.
По-рыбьи пучишь глаза: тебе чего,
Стать вещью?
Слова идут тяжело:
Нет выдоха.
В глазницах стынет стекло:
Не выживешь.
Слова идут тяжело:
Сгустками и густой кровью;
Боишься, как бы не выплеснуть с водой
Ребёнка.
Жило — теперь неживо.
Скоро пойдёшь на зимовье.
Погибнет каждый, кто столкнется с тобой,
Сестрёнка.
Дышишь, и то хорошо
(Воздух противен до дрожи).
Ладони из лент, соломы, лоскутков
На шее.
Кажется — распотрошён,
Вымыт, будешь заморожен.
По-рыбьи пучишь глаза: тебе чего,
Стать вещью?
Слова идут тяжело:
Нет выдоха.
В глазницах стынет стекло:
Не выживешь.
среда, 07 ноября 2018
02:19
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 02 ноября 2018
#doctorwho
И город из белого камня, меди и серебра
Отвергает его, но ему же на это плевать —
Ведь не из его ребра,
Ведь он готов убегать!
А город Ахетатон ищет масло и камыши,
Чтобы сжечь и положить в основание пирамид
Его — он был несокрушим,
Его — спасибо за визит!
Вселенная, где «сегодня» сплелось со «вчера»,
Где время его — Кого? — Доктора! — Доктора кто?
Время его влетело в раж
И, кажется, крайний виток...
Доктор крепче хватает отвертку и зовет свою
ТАРДИС (кого же еще, если он здесь совсем один).
«Спутникам случился каюк.
Так говорят? Как же болит...»
Город Ахетатон, владение Эхнатона, мёртв.
Гибнет и фараон, поднимая на Доктора нож.
Камень под ногами истёрт
Людьми — Доктор им нехорош.
Пламень регенерации спекает песок в стекло,
ТАРДИС падает сверху и летит тяжело.
Доктор скрывается в будке.
Уже не шутки.
Город Ахетатон горит.
Доктор уже бежит, летит!
И город из белого камня, меди и серебра
Отвергает его, но ему же на это плевать —
Ведь не из его ребра,
Ведь он готов убегать!
А город Ахетатон ищет масло и камыши,
Чтобы сжечь и положить в основание пирамид
Его — он был несокрушим,
Его — спасибо за визит!
Вселенная, где «сегодня» сплелось со «вчера»,
Где время его — Кого? — Доктора! — Доктора кто?
Время его влетело в раж
И, кажется, крайний виток...
Доктор крепче хватает отвертку и зовет свою
ТАРДИС (кого же еще, если он здесь совсем один).
«Спутникам случился каюк.
Так говорят? Как же болит...»
Город Ахетатон, владение Эхнатона, мёртв.
Гибнет и фараон, поднимая на Доктора нож.
Камень под ногами истёрт
Людьми — Доктор им нехорош.
Пламень регенерации спекает песок в стекло,
ТАРДИС падает сверху и летит тяжело.
Доктор скрывается в будке.
Уже не шутки.
Город Ахетатон горит.
Доктор уже бежит, летит!
вторник, 23 октября 2018
#стартрек
Я руку веду свою противосолонь.
Я говорю тебе, что сердце мое — огонь,
Огонь, а не мясо и мох, — огонь.
Уходи! Нет, сюда! Нет, иди! Суть меня — гон!
Видишь, горят фитили? Огонь вовне
Такой же точь-в-точь, как огонь во мне.
Я им дышу, я им душу тебя,
Да и любого, кто слово скажет любя.
Знай: Орион — это страсть и ложь,
И кто бы тебе ни казался похож,
В нем не будет огня,
Посолонь он идёт...
А я — ни любимая, ни сестра,
Я мечта — на то и расчёт!
Я руку веду свою противосолонь.
Я говорю тебе, что сердце мое — огонь,
Огонь, а не мясо и мох, — огонь.
Уходи! Нет, сюда! Нет, иди! Суть меня — гон!
Видишь, горят фитили? Огонь вовне
Такой же точь-в-точь, как огонь во мне.
Я им дышу, я им душу тебя,
Да и любого, кто слово скажет любя.
Знай: Орион — это страсть и ложь,
И кто бы тебе ни казался похож,
В нем не будет огня,
Посолонь он идёт...
А я — ни любимая, ни сестра,
Я мечта — на то и расчёт!
понедельник, 22 октября 2018
#стартрек
Сильные тонкие бледные пальцы на контактные точки
опускаются быстро, расчётливо, атакующе резко.
Как, боже праведный, этот чёртов зеленокровый компьютер
узнал о планах, и просчитал карты, и устроил засаду?
Вы, доктор, просты (с пятки и на носочек),
ирония ваша почти гротескна,
а нрав распутен.
И ваши планы сами упали мне в руки, правда.
Мой разум восстаёт против меня, против владения телом:
Пальцы рефлекторно дрожат, и от этого ужас по холке
стекает хтонью, холодным потом, падения и потери
страхом: «Сорвись! Будь повержен! Будь растоптан! Добьёт пусть Кристина».
Хоть и умны, вы, доктор, не так умелы
против меня. Вашим кинжалом срежу футболку —
и ваше тело, как и ваш разум, мне будет верно.
И живо. Мне не нужна мертвечина.
Лишь тонкое изменение в цепи синтеза эндорфина
руками гоблина, полувулканского ублюдка, — и болью
становится удовольствие, мука превращается в счастье.
И нож под рёбрами — вспышка блаженства, а эрекция — пытка.
Вот, Леонард. Со мной ты достигнешь вершины,
падёшь без меня и станешь пылью.
Ты держишь меня за запястье,
а я тебя — за горло. Не хмыкай.
Оказывается, мелдинг фиксирует тело лучше вязок...
Я для тебя не больше, чем тело, зеленокровая шлюха!
Соси капитанский член, облизывай джимовы яйца, сволочь!
Я — доктор, а не твоя подстилка, вулканец, ты, сучий потрох.
Ещё раз: ты не настолько умел, а я не обязан
прощать то, что ненавижу люто.
Ты зря вспомнил мою мать. Бестолочь.
Пора начинать осмотр.
Ты держишь мой кинжал — ах, злая насмешка — у моего виска.
Нет шансов проскочить, все шансы сдохнуть: сожги мозги, проткни их;
и острие его скользит по коже к глазу — какая благость,
ах... Кровь капает на форменку, но вместо боли — чистый кейф
Льётся сквозь глазницу,
Словно звёздный космос,
Так любимый Джимом.
Какого хрена, гоблин....
Цена назначенная, доктор, невысока,
Но я не потерплю других.
И если тебе в тягость,
Скажи — я буду злей.
---
Это тебе моя отметка:
будет хватать меня за руки.
Мы или вместе, доктор,
или ты сдохнешь.
Гоблин забирает руки, я глотаю воздух, как конфетку.
Я ползу к столу, вытаскиваю гипо, этот сын гадюки
уходит, бросив мой кинжал мне как подачку — вот так просто.
Я смеюсь, стираю кровь: мы только вместе сдохнем.
Сильные тонкие бледные пальцы на контактные точки
опускаются быстро, расчётливо, атакующе резко.
Как, боже праведный, этот чёртов зеленокровый компьютер
узнал о планах, и просчитал карты, и устроил засаду?
Вы, доктор, просты (с пятки и на носочек),
ирония ваша почти гротескна,
а нрав распутен.
И ваши планы сами упали мне в руки, правда.
Мой разум восстаёт против меня, против владения телом:
Пальцы рефлекторно дрожат, и от этого ужас по холке
стекает хтонью, холодным потом, падения и потери
страхом: «Сорвись! Будь повержен! Будь растоптан! Добьёт пусть Кристина».
Хоть и умны, вы, доктор, не так умелы
против меня. Вашим кинжалом срежу футболку —
и ваше тело, как и ваш разум, мне будет верно.
И живо. Мне не нужна мертвечина.
Лишь тонкое изменение в цепи синтеза эндорфина
руками гоблина, полувулканского ублюдка, — и болью
становится удовольствие, мука превращается в счастье.
И нож под рёбрами — вспышка блаженства, а эрекция — пытка.
Вот, Леонард. Со мной ты достигнешь вершины,
падёшь без меня и станешь пылью.
Ты держишь меня за запястье,
а я тебя — за горло. Не хмыкай.
Оказывается, мелдинг фиксирует тело лучше вязок...
Я для тебя не больше, чем тело, зеленокровая шлюха!
Соси капитанский член, облизывай джимовы яйца, сволочь!
Я — доктор, а не твоя подстилка, вулканец, ты, сучий потрох.
Ещё раз: ты не настолько умел, а я не обязан
прощать то, что ненавижу люто.
Ты зря вспомнил мою мать. Бестолочь.
Пора начинать осмотр.
Ты держишь мой кинжал — ах, злая насмешка — у моего виска.
Нет шансов проскочить, все шансы сдохнуть: сожги мозги, проткни их;
и острие его скользит по коже к глазу — какая благость,
ах... Кровь капает на форменку, но вместо боли — чистый кейф
Льётся сквозь глазницу,
Словно звёздный космос,
Так любимый Джимом.
Какого хрена, гоблин....
Цена назначенная, доктор, невысока,
Но я не потерплю других.
И если тебе в тягость,
Скажи — я буду злей.
---
Это тебе моя отметка:
будет хватать меня за руки.
Мы или вместе, доктор,
или ты сдохнешь.
Гоблин забирает руки, я глотаю воздух, как конфетку.
Я ползу к столу, вытаскиваю гипо, этот сын гадюки
уходит, бросив мой кинжал мне как подачку — вот так просто.
Я смеюсь, стираю кровь: мы только вместе сдохнем.